1888 - 1937
Свинарчук Дионисий Евстафьевич
Жизнь моего деда достойна романа. Там есть не только грандиозный исторический фон, драматизм, великое семейное и житейское счастье, но и бездна несправедливости, жестокости, отчаяния, горя.
Всё, что здесь написано, основано на документах и воспоминаниях очевидцев. Эти записи – дань памяти моему деду, простому крестьянину, крепкому хозяину, «соли земли русской», судьба которого типична для поколения людей, живших на переломе эпох.
Павлов Николай Иванович
сын третьего сына Свинарчука Д.Е.
Рождение
1888 год, Каменец-Подольская губерния, Российская Империя
Мой дед, Свинарчук Дионисий Евстафьевич, родился 10 марта 1888 г. в дер. Политонки Винницкого уезда Каменец-Подольской губернии Российской Империи.
Переселение
1902 год, Уфимская губерния, Российская Империя
Согласно справке из Национального архива Республики Башкортостан в Фонде уфимского отделения Крестьянского Поземельного банка хранится список Березово-Черневецкого товарищества Дуван-Табынской волости Стерлитамакского уезда (ныне Кармаскалинский район Республики Башкортостан) - покупателя земли в Уфимской губернии, на которой была основана деревня Березовка. Купчая крепость о приобретении земельного участка утверждена Правлением банка 28 февраля 1902 г. Первоначальный список товарищества включал 62 домохозяина. К маю 1917 года число домохозяев деревни Березовка (то есть фактически количество дворов) возросло до 89, в число которых входил Свинарчук Евстафий.
Осенью 1902 г. он вместе с родителями в составе группы переселенцев (жителей деревень Политонки и Березовка Черновецкого района Каменец-Подольской губернии) переехал с Украины в Стерлитамакский уезд Уфимской губернии. Там переселенцы по соседству с татарами, башкирами и русскими основали этническую украинскую деревню Березовка, жители которой разговаривали между собой на украинском языке, и постепенно, в течение многих лет, ассимилировались с местным населением.
Первоначально переселенец Евстафий Свинарчук с женой и сыновьями Дионисием и Иваном жили в батраках на хуторе местного помещика Агапова, затем в дер. Березовка построили дом и стали самостоятельными хозяевами.
В 1910 г. Дионисий женился на Свинарчук (в девичестве Бубелло) Дарье Ефремовне (местные жители звали её Дарка). До революции 1917 года он вместе с женой, сыном Василием и младшим братом Свинарчуком Иваном Евстафьевичем проживал в дер. Березовка Уфимской губернии в родительском доме.
Первоначально переселенец Евстафий Свинарчук с женой и сыновьями Дионисием и Иваном жили в батраках на хуторе местного помещика Агапова, затем в дер. Березовка построили дом и стали самостоятельными хозяевами.
В 1910 г. Дионисий женился на Свинарчук (в девичестве Бубелло) Дарье Ефремовне (местные жители звали её Дарка). До революции 1917 года он вместе с женой, сыном Василием и младшим братом Свинарчуком Иваном Евстафьевичем проживал в дер. Березовка Уфимской губернии в родительском доме.
Судя по сохранившимся образцам подписи Свинарчука Д.Е., он являлся весьма грамотным человеком, с хорошо выработанным почерком, причём образование получил до революции 1917 года. Об этом свидетельствует присутствие в его подписях латинской «i» («Д i онис i й»), которая была официально упразднена при реформе орфографии 1918 года.
Образцы подписи Свинарчука Д.Е.
Проведённая в 1897 году Всеобщая перепись населения Российской империи показала, что 80 % населения составляли крестьяне, из которых грамотными являлись 29,3 % мужчин и 13,1 % женщин.
Жена Свинарчука Д.Е.
Свинарчук (в девичестве Бубелло) Дарья Ефремовна, родилась 19 марта 1889 г. в дер. Березовка Винницкого уезда Каменец-Подольской губернии. Её родители: отец Бубелло Ефрем Матвеевич, мать – Бубелло Марфа. В 1902 г. вместе с родителями в составе группы переселенцев переехала в Уфимскую губернию. Проживала сначала в дер. Березовка Бузовьязовского (ныне Кармаскалинского) района, затем, с середины 1960-х годов, в гор. Уфе. Умерла в 1968 году в возрасте 79 лет в гор. Уфе.
Свинарчук Мария Петровна
Жена Свинарчука И.Е.
Березовка
деревня в Кармаскалинском районе Башкортостана
Служба
1914 - 1918 годы
Свинарчук Дионисий Евстафеевич, 1914 ... 1917 год.
В Первую мировую войну с 1914 г. по 1917 г. Дионисий служил в царской армии в чине младшего унтер-офицера, воевал на фронте.
Во время гражданской войны, в 1918 г., по мобилизации был призван в Красную Армию, проходил военную службу в течение 1 года, принимал участие в боевых действиях против белых.
Во время гражданской войны, в 1918 г., по мобилизации был призван в Красную Армию, проходил военную службу в течение 1 года, принимал участие в боевых действиях против белых.
Хозяйство
1920-е годы, деревня Березовка
Первоначально, после переезда, жизнь семьи складывалась тяжело. Причиной переселения крестьян являлась бедность, отсутствие на Украине свободных земель и каких-либо перспектив. Со временем, благодаря трезвости, трудолюбию и благоприятным условиям жизни в Уфимской губернии семья встала на ноги, обустроилась, обзавелась землёй и хозяйством.
В соответствии с Декретом «О земле» от 8.11.1917 г. земля признавалась общенародной собственностью и передавалась в пользование тем крестьянам, которые могли обрабатывать её своими силами. В рамках НЭП (новой экономической политики) в мае 1922 г. было принято постановление ВЦИК «Основной закон о трудовом землепользовании», разрешавшее крестьянам сдавать землю в аренду и использовать для её обработки наёмный труд.
В 1920-е годы Дионисий Евстафьевич стал крепким хозяином, занимался земледелием, а также выделкой кожи и сбытом её в гор. Уфе. Имел в собственности до 3 голов лошадей, до 4 голов крупного рогатого скота, до 50 голов мелкого скота, 1 веялку, 1 сепаратор, обрабатывал 30 десятин земли (32,7 гектара), арендовал ещё 10 десятин земли (10,9 гектаров). Привлекал к работе сезонных рабочих – до 400 человеко-дней в год.
В конце 1920-х годов Дионисий Евстафьевич вместе с братом построили в дер. Березовка дом-пятистенку. По жребию новый дом достался семье Дионисия. Его брат Иван с женой Свинарчук Марией Петровной (в деревне её звали Магдой) остались жить в родительском доме, затем продали этот дом и переехали в гор. Уфу, где на улице Айская, 34 купили частный дом. Этот переезд в город спас брата Дионисия Евстафьевича от последовавших вскоре репрессий, связанных с коллективизацией.
В конце 1920-х годов Дионисий Евстафьевич вместе с братом построили в дер. Березовка дом-пятистенку. По жребию новый дом достался семье Дионисия. Его брат Иван с женой Свинарчук Марией Петровной (в деревне её звали Магдой) остались жить в родительском доме, затем продали этот дом и переехали в гор. Уфу, где на улице Айская, 34 купили частный дом. Этот переезд в город спас брата Дионисия Евстафьевича от последовавших вскоре репрессий, связанных с коллективизацией.
В 1925 г. Дионисий Евстафьевич приобрёл в кредит с рассрочкой платежа на 2 года молотилку.
В конце 1930 г., до коллективизации, в деревне Березовка образовалась добровольная крестьянская Артель по совместной обработке земли, которая объединила 24 хозяина и обобществила находившиеся у крестьян сельхозинвентарь, лошадей и семена. Членом этой Артели состоял и Дионисий Евстафьевич, сдавший в общее пользование имевшиеся у него веялку и молотилку.
В 1931 г. имущество Артели было принудительно изъято и передано в созданный в дер. Березовка колхоз «Трудовик».
В конце 1930 г., до коллективизации, в деревне Березовка образовалась добровольная крестьянская Артель по совместной обработке земли, которая объединила 24 хозяина и обобществила находившиеся у крестьян сельхозинвентарь, лошадей и семена. Членом этой Артели состоял и Дионисий Евстафьевич, сдавший в общее пользование имевшиеся у него веялку и молотилку.
В 1931 г. имущество Артели было принудительно изъято и передано в созданный в дер. Березовка колхоз «Трудовик».
Семья
6 собственных детей и 1 приемный ребёнок
Если в первое десятилетие семейной жизни у Дионисия Евстафьевича родился только один ребёнок (в 1915 г. – сын Василий), то в 1920-х годах, благодаря возросшему благосостоянию семьи, дети пошли один за другим: в 1922 г. – сын Павел, в 1924 г. – дочь Надежда, в 1926 г. – сын Иван, в 1929 г. – сын Пётр, в 1930 г. – сын Александр.
В 1915-16 годах в семью Дионисия Евстафьевича была взята девочка 7 – 8 лет из неимущей семьи – Федоришина Надежда, родители которой по бедности не имели средств для содержания ребёнка. Речь, скорее всего, не шла о чистой благотворительности, в то время в деревне мыслили практическими категориями. На Надежду возлагалась обязанность присматривать за младенцем Василием. Надежда жила и воспитывалась у Дионисия Евстафьевича как член семьи, в 1928 г. вышла замуж за односельчанина Марцинюка Сергея Артемоновича (который вскоре стал председателем Березовского сельского Совета и сменил фамилию на Мартынов). Выдавая её замуж, Свинарчук Д.Е выделил ей хорошее по тем временам приданое – пай земли с посевом, одну корову, три овцы, необходимую одежду.
В 1915-16 годах в семью Дионисия Евстафьевича была взята девочка 7 – 8 лет из неимущей семьи – Федоришина Надежда, родители которой по бедности не имели средств для содержания ребёнка. Речь, скорее всего, не шла о чистой благотворительности, в то время в деревне мыслили практическими категориями. На Надежду возлагалась обязанность присматривать за младенцем Василием. Надежда жила и воспитывалась у Дионисия Евстафьевича как член семьи, в 1928 г. вышла замуж за односельчанина Марцинюка Сергея Артемоновича (который вскоре стал председателем Березовского сельского Совета и сменил фамилию на Мартынов). Выдавая её замуж, Свинарчук Д.Е выделил ей хорошее по тем временам приданое – пай земли с посевом, одну корову, три овцы, необходимую одежду.
Кулацкий элемент
1929 год, 6 месяцев исправительно-трудовых работ
Свинарчук Дионисий, 30-е годы.
Осенью 1929 г. Дионисий Евстафьевич был обвинён в уклонении от государственной повинности по сдаче хлеба, выразившемся в сокрытии 150 кг. пшеницы, и осужден народным судом Кармаскалинского района Башкирской АССР по ст. 61 УК РСФСР к 2 годам лишения свободы. При этом суд признал его «кулацким элементом», что представляло повышенную общественную опасность и влекло более строгую меру ответственности. В своей жалобе на судебное решение Дионисий Евстафьевич, не отрицая факта сокрытия хлеба, доказывал, что его необоснованно признали «кулацким элементом», тогда как он является твёрдым середняком. Суд вышестоящий инстанции согласился с доводами жалобы, исключил из приговора квалифицирующий признак «кулацкий элемент», и снизил наказание до 6 месяцев исправительно-трудовых работ. Наказание Дионисий Евстафьевич отбывал по месту жительства в дер. Березовке, работал с удержанием части заработка в доход государства в березовской крестьянской Артели по совместной обработке земли.
10 февраля 1931 г. в Кармаскалинской районной избирательной комиссии (РИК) Башкирской АССР на основании постановления от 9.02.1931 г. Сельской избирательной комиссии Березовского сельского Совета в отношении Свинарчука Д.Е. и его жены, как иждивенца правонарушителя, было возбуждено административное дело о лишении избирательных прав в связи с якобы сверхнормативным использованием наёмного труда, укрывательством хлеба и невыполнением посевного плана. В объяснении, адресованном в РИК, Дионисий Евстафьевич в своё оправдание писал, что осенью 1929 года, «во время перегибов» (видимо, имеется в виду опубликованная 2.03.1930 г. в газете «Правда» статья Сталина «Головокружение от успехов», в которой произвол при коллективизации назывался «перегибами»), боялся, что его семья останется без хлеба и будет голодать, поэтому вынужден был укрыть от сдачи государству часть имевшегося у него хлеба. 20.05.1931 г. решением Кармаскалинского РИКа Свинарчук Д.Е. и его жена были лишены избирательных прав. В тот же день Дионисий Евстафьевич обжаловал это решение в Башкирскую центральную избирательную комиссию. 6.08.1931 г. в удовлетворении жалобы отказано.
“
От роду мне 42 года. Сын бедняцкой семьи. Родился я в Каменец-Подольской губернии. Отец за неимением средств пропитания осенью 1902 года переселился в Уфимскую губернию. Жил в батраках на хуторе Агапова и других. Женился в 1910 г. и всё время занимался крестьянством. Имею семью 8 душ.
“
Лишают меня избирательных прав, выставляя на то ложные показания, например: будто бы я пользовался в своём хозяйстве наёмным трудом при обработке земли сверх полагаемой нормы поденщины. Никого такого я не держал. Выставлена наёмницей моя воспитанница, наша семьянинка, которая вышла замуж из нашей семьи, наделённая мною приданым. Она, бывшая Мартынова Надежда, дала мне справку, засвидетельствованную С/советом с удостоверением в том, что она с малолетства жила у нас в качестве члена нашей семьи. Сами бедняки, безземельными переселились из Украины, оправившиеся здесь с года революции, мы приютили у себя эту девочку Надю по желанию её несчастнейших родителей, вырастили её, и как свою дочь не оставляем её своим вниманием.
“
Справка настоящая выдана от гражданки Надежды Мартыновой деревни Березовки Березовского районного Совета Кармаскалинского района однодеревенцу Свинарчук Дионисию в том, что я жила у него с малолетства и находилась членом его семьи, так как на меня указывают, что я жила у него работником, это не верно. Свой душевой надел земли получала вместе с его семьёй, и он меня воспитывал до совершеннолетия и отдал меня замуж в 28 году. При этом мне выделил мой пай земли, и отдал мне с посевом, а также дал мне корову, 3 овцы, справил одежду и всё прочее, что мне потребовалось.
Около 23 часов 10.03.1931 г. в дер. Березовка произошло возгорание сарая, принадлежавшего председателю Березовского сельского Совета Пруссакову Андрею Игнатьевичу, 1898 года рождения. Поджигателя не нашли, подозрения пали на местных «кулаков». 13.03.1931 г. по заявлению Пруссакова А.И. отделом уголовного розыска Кармаскалинского района БАССР было возбуждено уголовное дело № 1313. Допрошенный по делу Свинарчук Д.Е. свою вину в поджоге отрицал. Следствие длилось более 3 месяцев. 25.06.1931 г. было составлено обвинительное заключение, согласно которому в дер. Березовка, якобы, действовала кулацкая группировка в составе 11 человек, проводившая антисоветскую агитацию. Руководил ею Заболотный Савва Яковлевич, до революции 1917 года в течение 9 лет исполнявший обязанности сельского старосты. Действия «заговорщиков», в число которых органами следствия был включён и Дионисий Евстафьевич, квалифицировались по ст. 58-10-11 УК РСФСР (участие в деятельности контрреволюционной группы). Никто из обвиняемых своей вины не признал, обвинение строилось на показаниях свидетелей о том, что «кулаки» проявляли недовольство Советской властью. В тот же день, 25.06.1931 г., все обвиняемые, включая Дионисия Евстафьевича, были арестованы. Уголовное дело передано в тройку ОГПУ Башкирской АССР для рассмотрения во внесудебном порядке. 2.08.1931 г. на заседании тройки все подсудимые признаны виновными и приговорены: Заболотный Савва Яковлевич, 1859 г.р. (возраст 72 года) – к 5 годам высылки в Сибирь; Заболотный Иван Гаврилович, 1894 г.р. (36 лет) и Заболотный Ефим Гаврилович, 1884 г.р. (46 лет) – к 10 годам лишения свободы каждый; Лужанский Моисей Антонович, 1871 г.р. (60 лет) и Трепалюк Илларион Андреевич, 1864 г.р. (67 лет) - к 10 годам высылки в Сибирь; Григорьев Владимир Петрович, 1871 г.р. (60 лет) и Пятков Михаил Иванович - к 5 годам высылки в Сибирь; Халинский Иосиф Иосифович, 1861 г.р. (70 лет), Заболотный Гавриил Яковлевич, 1858 г.р. (73 года) и Барбазюк Михаил Ануфриевич, 1898 г.р. (33 года) - к 3 годам высылки в Сибирь.
Дионисий Евстафьевич был направлен в концлагерь на 3 года, его имущество конфисковано с оставлением семье «трудовой нормы». Наказание отбывал в гор. Уфе. Постановлением тройки ОГПУ БАССР от 14.09.1933 г. расконвоирован и переведён на внутреннее поселение. 18.09.1934 г. освобождён из мест лишения свободы, вернулся в дер. Березовка к семье и поступил на работу разнорабочим в местный колхоз.
Таким образом, основной костяк сопротивления коллективизации – наиболее уважаемые и авторитетные пожилые люди деревни, были устранены. Здесь явно просматривается жёсткая линия большевистской партии на подавление любого инакомыслия при реформировании деревни в период колхозного строительства. Что же касается поджога принадлежавшего председателю Сельсовета сарая, то не исключено, что это была провокация властей с целью получения повода для начала террора в отношении «кулаков».
Дионисий Евстафьевич был направлен в концлагерь на 3 года, его имущество конфисковано с оставлением семье «трудовой нормы». Наказание отбывал в гор. Уфе. Постановлением тройки ОГПУ БАССР от 14.09.1933 г. расконвоирован и переведён на внутреннее поселение. 18.09.1934 г. освобождён из мест лишения свободы, вернулся в дер. Березовка к семье и поступил на работу разнорабочим в местный колхоз.
Таким образом, основной костяк сопротивления коллективизации – наиболее уважаемые и авторитетные пожилые люди деревни, были устранены. Здесь явно просматривается жёсткая линия большевистской партии на подавление любого инакомыслия при реформировании деревни в период колхозного строительства. Что же касается поджога принадлежавшего председателю Сельсовета сарая, то не исключено, что это была провокация властей с целью получения повода для начала террора в отношении «кулаков».
По заключению прокуратуры Башкирской АССР от 21.08.1989 г., утверждённому заместителем прокурора республики, осужденный по уголовному делу № 1313 Свинарчук Дионисий Евстафьевич признан жертвой политических репрессий, подпадающим под действие ст. 1 указа Президиума Верховного Совета СССР от 16.01.1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30-40-х и в начале 50-х годов».
В соответствии с указанным выше решением тройки ОГПУ от 2.08.1931 г. имущество семьи Свинарчука Д.Е.: дом, скот (одна лошадь, одна корова и 2 овцы) и орудия производства - были изъяты и переданы в березовский колхоз «Трудовик» (в последующем переименованный в «Большевик»). Проживавшие по соседству братья Свинарчук Дарьи Ефремовны – Бубелло Никифор Ефремович и Бубело (фамилия у братьев писалась по-разному) Захарий Ефремович - помогли ей выкопать и обустроить в огороде её бывшего дома землянку, где она с малолетними детьми ютилась до возвращения мужа из мест лишения свободы. В этот тяжёлый для семьи период от неустроенности и голода умер младший сын Дионисия Евстафьевича – младенец Александр.
Враг народа
1937 год, Репрессии
В 1937 году, в период массовых репрессий, когда местные власти по разнарядкам сверху принуждались к активизации работы по выявлению и разоблачению «врагов народа», Дионисий Евстафьевич, давно попавший в «чёрный список», неизбежно оказывался в поле зрения карательных органов. Прекрасно понимая такую опасность, он с начала 30-х годов боролся за свою реабилитацию: писал жалобы в различные инстанции, добиваясь восстановления в избирательных правах и оправдания по предъявленным обвинениям. Это имело определённый смысл: по судимости 1929 года его доводы отчасти приняты во внимание, срок наказания существенно снижен.
Однако, по большому счёту, к 1937 году он являлся идеальным кандидатом во «враги народа», и, безусловно, был обречён.
Однако, по большому счёту, к 1937 году он являлся идеальным кандидатом во «враги народа», и, безусловно, был обречён.
15.12.1937 г. в отношении Свинарчука Дионисия Евстафьевича, Барбазюка Михаила Ануфриевича, 1898 г.р. (который в 1931 г. также привлекался к уголовной ответственности по делу № 1313) и Курцеба Владимира Самойловича, 1893 г.р., было возбуждено уголовное дело № 3739 по ст. 58 п.п. 10 и 11 УК РСФСР (антисоветская деятельность). Основанием к возбуждению дела явилась направленная в НКВД Справка от 15.12.1937 г. за подписью председателя Березовского сельского Совета Ивана Федоришина (сельского активиста из числа бедноты). В справке доносилось, что Свинарчук Д.Е. служил в царской армии унтер-офицером; в 1931 г. судим за участие в антисоветской группе; после отбытия наказания «одновременно с работой в колхозе в частном порядке занимался выделкой и сбытом кожи, чем разлагал колхозников»; «летом 1937 г., будучи назначенным пожарником на ферме, уничтожил выделенную ему сбрую, чтобы не было чем тушить пожар»; «враждебно настроен к Советской власти и колхозной жизни, ведёт активную контрреволюционную деятельность среди колхозников».
16.12.1937 г. сотрудниками НКВД в доме Дионисия Евстафьевича был проведён обыск, в ходе которого изъята фотокарточка подозреваемого в форме унтер-офицера царской армии (то самое фото, которое представлено в начале данного материала), справка от 5.10.1934 г. об отбытии наказания по предыдущей судимости, 1 чёрная овечья шкура и 2 кг. овечьей шерсти.
В тот же день Дионисий Евстафьевич был арестован. На первом допросе, 16.12.1937 г., категорически отрицал свою вину в совершении преступления.
В ходе допроса 22.12.1937 г. Дионисий Евстафьевич первоначально утверждал: «Агитацию я не проводил и членом группировки не состоял, пусть меня судят хоть на 10 лет, но я говорить больше не буду». Затем в ходе допроса был объявлен перерыв, после которого подозреваемый вдруг заявил:
В тот же день Дионисий Евстафьевич был арестован. На первом допросе, 16.12.1937 г., категорически отрицал свою вину в совершении преступления.
В ходе допроса 22.12.1937 г. Дионисий Евстафьевич первоначально утверждал: «Агитацию я не проводил и членом группировки не состоял, пусть меня судят хоть на 10 лет, но я говорить больше не буду». Затем в ходе допроса был объявлен перерыв, после которого подозреваемый вдруг заявил:
“
Я признаю себя виновным в том, что, будучи враждебно настроенным к Советской власти и колхозам, вёл антисоветскую агитацию среди крестьян.
Сейчас мы можем лишь гадать – что явилось причиной изменения показаний и признания вины при полном отсутствии доказательств преступной деятельности. Известно, что в тот период в советском уголовном процессе «царицей доказательств» признавалось личное признание обвиняемого, поэтому следователи НКВД были нацелены на получение таких признаний любой ценой. С июля 1937 г. по указанию Президиума ВКПб следователями НКВД в отношении подследственных стали повсеместно применяться методы физического воздействия, то есть пытки. Поэтому, вероятнее всего, признание Дионисия Евстафьевича выбивалось кулаками, но не исключён и вариант сделки со следствием. В тот же период под следствием находился и старший сын Дионисия Евстафьевича – Василий, которого подозревали в хищении колхозного имущества. Дионисию Евстафьевичу могли предложить взять на себя ответственность за контрреволюционную деятельность – в обмен на лояльное отношение к Василию, и он вполне мог пожертвовать собой ради сына.
26.12.1937 г. Дионисий Евстафьевич осужден тройкой НКВД Башкирской АССР по ст. 58-10 УК РСФСР к заключению в исправительно-трудовой лагерь сроком на 10 лет – «за то, что систематически среди населения вёл контрреволюционную агитацию, направленную на срыв мероприятий партии и правительства, проводимых на селе, высказывал злобную контрреволюционную клевету в адрес руководства партии и правительства, угрожал физической расправой сельскому активу».
Когда и куда Дионисий Евстафьевич был направлен для отбытия наказания – не известно, никаких сведений на этот счёт в уголовном деле и в архивах не обнаружено.
Когда и куда Дионисий Евстафьевич был направлен для отбытия наказания – не известно, никаких сведений на этот счёт в уголовном деле и в архивах не обнаружено.
Расстрел
1937 год, Высшая мера социальной защиты
“
С 1937 г. в НКВД существовала практика вынесения приговоров в виде «10 лет лишения свободы без права переписки». Как правило, это означало «высшую меру социальной защиты – расстрел», но маскировалось подобной лукавой формулировкой с целью сокрытия масштабов репрессий. Не исключено, что и в отношении Дионисия Евстафьевича была применена «высшая мера социальной защиты», однако отсутствие в решении тройки НКВД оговорки «без права переписки» даёт основания предполагать и другие варианты его гибели.
Бесследное исчезновение Дионисия Евстафьевича является загадкой, которая всегда волновала меня и которая, вероятно, так и останется нераскрытой. Какой бы беззаконной и бесчеловечной не была репрессивная машина советского режима 1930-х годов, определённый порядок при организации работы и при ведении делопроизводства всё-таки присутствовал.
Так, до июля 1937 г. в НКВД в массовом порядке не применялись пытки, поскольку не было соответствующей команды со стороны вышестоящего руководства. В большинстве уголовных дел имеется полная информация о судьбе осужденных. Из материалов дела № 3739 следует, что осужденный вместе со Свинарчуком Д.Е. Барбазюк М.А. 11.02.1938 г. прибыл этапом в Управление Онежского исправительно-трудового лагеря на станцию Плесецкая Архангельской области; в декабре 1939 г. через администрацию лагеря направил в НКВД БАССР жалобу с просьбой о пересмотре дела, в удовлетворении которой было отказано. После отбытия срока Барбазюк М.А. возвратился домой и рассказывал односельчанам, что Дионисия Евстафьевича с декабря 1937 г. больше никогда не видел. В уголовном деле старшего сына Дионисия Евстафьевича – Василия, также имеется исчерпывающая информация о том, что он отбывал наказание в Онеглаге (п/я 239/06, станция Пуска Архангельской области); в октябре 1939 г. обжаловал решение тройки, постановлением коллегии НКВД БАССР от 29.11.1939 г. в удовлетворении жалобы отказано; 8.07.1943 г. умер в исправительно-трудовом лагере в пос. Осиновка Плесецкого района от энтероколита.
При столь чёткой фиксации в НКВД движения уголовных дел и осужденных судьба бесследно пропавшего Дионисия Евстафьевича вызывает недоумение.
В связи с этим позволю себе предложить версию, объясняющую загадочное исчезновение моего деда.
Если верно то, что Дионисий Евстафьевич мог пойти на сделку со следствием и оговорить себя с целью облегчить судьбу своего сына, то не исключено, что лица, в производстве которых находились уголовные дела отца и сына, нарушили своё слово и обещанного послабления Свинарчуку Василию не предоставили. Решение тройки НКВД в отношении Дионисия Евстафьевича вынесено 26.12.1937 г., когда он верил в данные ему гарантии, надеялся спасти сына и в ходе рассмотрения дела тройкой полностью признал себя виновным. На следующий день состоялось заседание тройки НКВД по рассмотрению дела Свинарчука Василия. Его действия не были переквалифицированы на общеуголовную статью (хищение колхозного имущества), как, вероятно, было обещано его отцу. Общеуголовная статья («хищение») предоставляла осужденному статус «бытовика», то есть «социально близкого»; обеспечивала, по сравнению с «политическими», лояльность лагерной администрации и большие шансы на выживание в условиях лагеря. Дионисий Евстафьевич хорошо знал это, поскольку в 1931-1934 г.г. уже отбывал наказание по «политической» статье. Василий же 27.12.1937 г. был признан тройкой виновным по той же политической статье, что и отец (ст. 58-9 УК РСФСР), то есть в повреждении общественного имущества с контрреволюционной целью, и приговорён к весьма солидному сроку - 8 годам лишения свободы.
Вероятнее всего, обман Дионисия Евстафьевича и данные ему гарантии относительно сына являлись тактическим ходом органов следствия, для которых в первую был важен результат: выполнение разнарядки по числу раскрытых контрреволюционных преступлений. Зная же «писучий» характер Дионисия Евстафьевича, то есть понимая, что он не успокоится и будет писать из лагеря жалобы о незаконности осуждения и об обмане со стороны органов следствия, от него попросту избавились, как от неудобного свидетеля. Политическая обстановка и карательная практика того времени позволяли при необходимости органам НКВД (или отдельным особо ретивым представителям этой «доблестной» организации) безнаказанно, «под шумок», осуществить подобную расправу.
Оценивая ситуацию с почти одномоментным арестом и осуждением по двум непересекающимся политическим делам отца и сына, зная изнутри работу органов следствия (к моему счастью - в других политических условиях), способных ради достижения цели на весьма неординарные, не всегда этически оправданные тактические комбинации, я склоняюсь к тому, что предложенная мною версия гибели Дионисия Евстафьевича является вполне правдоподобной, а, возможно, и единственно верной. Но доказать это сейчас, спустя около 80 лет, увы, не представляется возможным. Все лица, причастные к этой трагедии, уже ушли в мир иной.
Бесследное исчезновение Дионисия Евстафьевича является загадкой, которая всегда волновала меня и которая, вероятно, так и останется нераскрытой. Какой бы беззаконной и бесчеловечной не была репрессивная машина советского режима 1930-х годов, определённый порядок при организации работы и при ведении делопроизводства всё-таки присутствовал.
Так, до июля 1937 г. в НКВД в массовом порядке не применялись пытки, поскольку не было соответствующей команды со стороны вышестоящего руководства. В большинстве уголовных дел имеется полная информация о судьбе осужденных. Из материалов дела № 3739 следует, что осужденный вместе со Свинарчуком Д.Е. Барбазюк М.А. 11.02.1938 г. прибыл этапом в Управление Онежского исправительно-трудового лагеря на станцию Плесецкая Архангельской области; в декабре 1939 г. через администрацию лагеря направил в НКВД БАССР жалобу с просьбой о пересмотре дела, в удовлетворении которой было отказано. После отбытия срока Барбазюк М.А. возвратился домой и рассказывал односельчанам, что Дионисия Евстафьевича с декабря 1937 г. больше никогда не видел. В уголовном деле старшего сына Дионисия Евстафьевича – Василия, также имеется исчерпывающая информация о том, что он отбывал наказание в Онеглаге (п/я 239/06, станция Пуска Архангельской области); в октябре 1939 г. обжаловал решение тройки, постановлением коллегии НКВД БАССР от 29.11.1939 г. в удовлетворении жалобы отказано; 8.07.1943 г. умер в исправительно-трудовом лагере в пос. Осиновка Плесецкого района от энтероколита.
При столь чёткой фиксации в НКВД движения уголовных дел и осужденных судьба бесследно пропавшего Дионисия Евстафьевича вызывает недоумение.
В связи с этим позволю себе предложить версию, объясняющую загадочное исчезновение моего деда.
Если верно то, что Дионисий Евстафьевич мог пойти на сделку со следствием и оговорить себя с целью облегчить судьбу своего сына, то не исключено, что лица, в производстве которых находились уголовные дела отца и сына, нарушили своё слово и обещанного послабления Свинарчуку Василию не предоставили. Решение тройки НКВД в отношении Дионисия Евстафьевича вынесено 26.12.1937 г., когда он верил в данные ему гарантии, надеялся спасти сына и в ходе рассмотрения дела тройкой полностью признал себя виновным. На следующий день состоялось заседание тройки НКВД по рассмотрению дела Свинарчука Василия. Его действия не были переквалифицированы на общеуголовную статью (хищение колхозного имущества), как, вероятно, было обещано его отцу. Общеуголовная статья («хищение») предоставляла осужденному статус «бытовика», то есть «социально близкого»; обеспечивала, по сравнению с «политическими», лояльность лагерной администрации и большие шансы на выживание в условиях лагеря. Дионисий Евстафьевич хорошо знал это, поскольку в 1931-1934 г.г. уже отбывал наказание по «политической» статье. Василий же 27.12.1937 г. был признан тройкой виновным по той же политической статье, что и отец (ст. 58-9 УК РСФСР), то есть в повреждении общественного имущества с контрреволюционной целью, и приговорён к весьма солидному сроку - 8 годам лишения свободы.
Вероятнее всего, обман Дионисия Евстафьевича и данные ему гарантии относительно сына являлись тактическим ходом органов следствия, для которых в первую был важен результат: выполнение разнарядки по числу раскрытых контрреволюционных преступлений. Зная же «писучий» характер Дионисия Евстафьевича, то есть понимая, что он не успокоится и будет писать из лагеря жалобы о незаконности осуждения и об обмане со стороны органов следствия, от него попросту избавились, как от неудобного свидетеля. Политическая обстановка и карательная практика того времени позволяли при необходимости органам НКВД (или отдельным особо ретивым представителям этой «доблестной» организации) безнаказанно, «под шумок», осуществить подобную расправу.
Оценивая ситуацию с почти одномоментным арестом и осуждением по двум непересекающимся политическим делам отца и сына, зная изнутри работу органов следствия (к моему счастью - в других политических условиях), способных ради достижения цели на весьма неординарные, не всегда этически оправданные тактические комбинации, я склоняюсь к тому, что предложенная мною версия гибели Дионисия Евстафьевича является вполне правдоподобной, а, возможно, и единственно верной. Но доказать это сейчас, спустя около 80 лет, увы, не представляется возможным. Все лица, причастные к этой трагедии, уже ушли в мир иной.
Реабилитация
18 августа 1959 года
Уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления
Уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления
В 1959 г. по заявлению осужденного и отбывшего срок Барбазюка М.А. производство по уголовному делу № 3739 было возобновлено, вновь допрошены свидетели из числа жителей дер. Березовка, однако никаких доказательств виновности Свинарчука Д.Е., Барбазюка М.А. и Курцеба В.С. в контрреволюционной деятельности получено не было.
Постановлением Президиума Верховного суда Башкирской АССР от 18 августа 1959 г. уголовное дело в отношении Свинарчука Д.Е. прекращено за отсутствием состава преступления и он реабилитирован.
В связи с отсутствием сведений о времени и месте смерти Дионисия Евстафьевича решением Октябрьского районного суда гор. Уфы от 10.07.1995 г., вынесенным по заявлению его сына Свинарчука Ивана Денисовича, он признан умершим.
Постановлением Президиума Верховного суда Башкирской АССР от 18 августа 1959 г. уголовное дело в отношении Свинарчука Д.Е. прекращено за отсутствием состава преступления и он реабилитирован.
В связи с отсутствием сведений о времени и месте смерти Дионисия Евстафьевича решением Октябрьского районного суда гор. Уфы от 10.07.1995 г., вынесенным по заявлению его сына Свинарчука Ивана Денисовича, он признан умершим.
Сведения о близких родственниках Свинарчука Дионисия Евстафьевича
Брат – Свинарчук Иван Евстафьевич
Свинарчук Иван Евстафьевич родился в дер. Политонки Винницкого уезда Каменец-Подольской губернии в 1890-х годах.
Был женат на Свинарчук Марии Петровне (умерла в 1980 г. в гор. Уфе в возрасте 79 лет). На рубеже 1930-х годов переехал с женой из дер. Березовка в гор. Уфу. С 1938 г. служил рядовым пожарно-сторожевой охраны на Уфимском государственном пивоваренном заводе (сохранилось Свидетельство № 823883 от 3.09.1938 г., выданное директором и председателем квалификационной комиссии указанного завода, о том, что Свинарчук И.Е. прослушал курс техминимума, сдал экзамен с оценкой «хорошо» и получил право занимать должность «рядового пожарно-сторожевой охраны»).
Умер в гор. Уфе в начале 1940-х годов. Детей не имел. Его фото не сохранились.
Был женат на Свинарчук Марии Петровне (умерла в 1980 г. в гор. Уфе в возрасте 79 лет). На рубеже 1930-х годов переехал с женой из дер. Березовка в гор. Уфу. С 1938 г. служил рядовым пожарно-сторожевой охраны на Уфимском государственном пивоваренном заводе (сохранилось Свидетельство № 823883 от 3.09.1938 г., выданное директором и председателем квалификационной комиссии указанного завода, о том, что Свинарчук И.Е. прослушал курс техминимума, сдал экзамен с оценкой «хорошо» и получил право занимать должность «рядового пожарно-сторожевой охраны»).
Умер в гор. Уфе в начале 1940-х годов. Детей не имел. Его фото не сохранились.
Жена – Свинарчук (в девичестве Бубелло) Дарья Ефремовна
Свинарчук (в девичестве Бубелло) Дарья Ефремовна родилась 19 марта 1889 г. в дер. Березовка Винницкого уезда Каменец-Подольской губернии. Её родители: отец Бубелло Ефрем Матвеевич, мать – Бубелло Марфа.
В 1902 г. вместе с родителями в составе группы переселенцев переехала в Уфимскую губернию. Проживала сначала в дер. Березовка Бузовьязовского (ныне Кармаскалинского) района, затем, с середины 1960-х годов, в гор. Уфе.
В 1960-е годы указом Президиума Верховного Совета Башкирской АССР была награждена медалью «Материнство» 2 степени, как родившая и вырастившая пятерых детей.
Умерла в 1968 году в возрасте 79 лет в гор. Уфе.
В 1902 г. вместе с родителями в составе группы переселенцев переехала в Уфимскую губернию. Проживала сначала в дер. Березовка Бузовьязовского (ныне Кармаскалинского) района, затем, с середины 1960-х годов, в гор. Уфе.
В 1960-е годы указом Президиума Верховного Совета Башкирской АССР была награждена медалью «Материнство» 2 степени, как родившая и вырастившая пятерых детей.
Умерла в 1968 году в возрасте 79 лет в гор. Уфе.
Супруги Свинарчуки
Дарья Ефремовна и Дионисий Евстафьевич
Дети:
Сын - Свинарчук Василий Денисович
Свинарчук Василий Денисович родился в дер. Березовка Бузовьязовского района Уфимской губернии в 1915 году, проживал по месту рождения, имел профессию сапожника, малограмотный, в армии не служил. По показаниям жителей дер. Березовка, данным в ходе следствия по уголовному делу в декабре 1937 г., Свинарчук Василий и его двоюродный брат (по материнской линии) Бубело Иван Захарович, родившийся в 1912 г. в дер. Березовка, были беспокойными людьми, «бандитами», заводилами. Свинарчук Василий - гармонист, «первый парень на деревне». В протоколе, составленном при аресте в 1937 г., указаны признаки его внешности: имел чёрные волосы, чёрные глаза, на правой руке кривой мизинец.
Согласно справке из Березовского сельского Совета, приобщённой в 1937 г. к уголовному делу, Свинарчук В.Д. и Бубело И.З., «являются социально вредными элементами; в колхозе состоят формально, пьянствуют, занимаются хулиганством, избивают колхозников. В 1933 г. Свинарчук В.Д. и Бубело И.З. избили ударника колхоза «Большевик» Флуда Ивана. В 1935 г. Свинарчук В.Д. народным судом Бузовьязовского района Башкирской АССР осужден по ст. 166 УК РСФСР к 2 годам лишения свободы за кражу двух тёлок колхозников Мартынова и Смокалюка, наказание отбыл полностью. В 1937 г. Свинарчук В.Д. и Бубелло И.З совершили ряд краж: летом похитили на пасеке 1 дадан мёда, принадлежащий колхозу «Большевик»; в октябре – из амбара колхозника Закирченко – вещи на сумму 345 руб.; в декабре – из квартиры колхозника Барбазюка – нож». За эти кражи в декабре 1937 г. оба осуждены по ст. 74 ч. 2 и ст. 162 УК РСФСР: Свинарчук В.Д. – к 1 году исправительно-трудовых работ, Бубело И.З. – к 6 месяцам исправительно-трудовых работ.
23.12.1937 г. в отношении Свинарчука В.Д. и Бубело И.З. органами НКВД было возбуждено уголовное дело № 22884 в связи с тем, что в июле 1937 г. они якобы украли из кузницы колхоза «Большевик» (дер. Березовка) магнето и динамо от трактора. В результате был допущен простой трактора в течение 2 недель, чем колхозу причинён ущерб на сумму 4700 руб. После того, как Бубело И.З. 22.12.1937 г. был арестован, Свинарчук В.Д. краденные узлы якобы выбросил, они были найдены колхозниками и возвращены по принадлежности. Василий был арестован 23.12.1937 г. в доме колхозницы Лужанской Екатерины.
28.12.1937 г. оба осуждены тройкой НКВД Башкиркой АССР по ст. 58-9 УК РСФСР к 8 годам исправительно-трудовых лагерей. Наказание отбывали в Онеглаге (п/я № 239, ст. Пуска Плесецкого района Архангельской обл. В октябре 1939 г. Свинарчук В.Д. из лагеря обжаловал решение тройки, однако постановлением коллегии НКВД БАССР от 29.11.1939 г. в удовлетворении жалобы отказано.
8.07.1943 г. Василий в возрасте 28 лет умер в Мехреньском отделении учреждения П-233 в пос. Осиновка Плесецкого района Архангельской обл. от энтероколита (острое хроническое заболевание пищеварительного тракта). Место захоронения не известно. Семьи и детей не имел.
3.10.1973 г. прокурором Башкирской АССР по заявлению Бубело И.З. в Президиум Верховного суда БАССР внесён протест, которым предлагалось постановление тройки НКВД БАССР от 28.12.1937 г. отменить за недоказанностью вины.
Постановление Президиума Верховного суда Башкирской АССР от 25.10.1973 г. гласит: «Постановление тройки в отношении Бубело И.З. подлежит отмене, а дело прекращению по следующим основаниям: Как видно из материалов дела, обвинение Бубело в краже динамо и магнето основано лишь на недостоверных показаниях Курцебо Владимира Алексеевича, 1881 г.р., и Глушкова Николая Потаповича, 1881 г.р., которые, якобы со слов Свинарчука В.Д., узнали об участии Бубело И.З. в краже. Между тем, Свинарчук В.Д. категорически отрицал объяснения указанных свидетелей. Как Бубело, так и Свинарчук, виновными себя не признали. Указание в постановлении на показания Николаева также являются неубедительными, так как последний подтвердил лишь об обнаружении динамо и магнето возле клуба, а сам не видел, кем они были подброшены. При дополнительной проверке допрошенные ряд свидетелей о совершении каких-либо преступлений Бубело не подтвердили. Поскольку расследование по делу Бубело было проведено с нарушением норм процессуального закона, а показания допрошенных в 1937 г. свидетелей явно недостаточны для признания виновным Бубело в совершении преступления, Президиум Верховного суда БАССР постановил – постановление тройки НКВД БАССР в отношении Бубело И.З. отменить за недоказанностью его вины, дело производством прекратить».
Таким образом, Бубело И.З., отбывший 8 лет лишения свободы и в начале 1946 года возвратившийся домой, по его заявлению в 1973 г. был реабилитирован. Вопрос о реабилитации Свинарчука В.Д. никогда никем не ставился.
Согласно справке из Березовского сельского Совета, приобщённой в 1937 г. к уголовному делу, Свинарчук В.Д. и Бубело И.З., «являются социально вредными элементами; в колхозе состоят формально, пьянствуют, занимаются хулиганством, избивают колхозников. В 1933 г. Свинарчук В.Д. и Бубело И.З. избили ударника колхоза «Большевик» Флуда Ивана. В 1935 г. Свинарчук В.Д. народным судом Бузовьязовского района Башкирской АССР осужден по ст. 166 УК РСФСР к 2 годам лишения свободы за кражу двух тёлок колхозников Мартынова и Смокалюка, наказание отбыл полностью. В 1937 г. Свинарчук В.Д. и Бубелло И.З совершили ряд краж: летом похитили на пасеке 1 дадан мёда, принадлежащий колхозу «Большевик»; в октябре – из амбара колхозника Закирченко – вещи на сумму 345 руб.; в декабре – из квартиры колхозника Барбазюка – нож». За эти кражи в декабре 1937 г. оба осуждены по ст. 74 ч. 2 и ст. 162 УК РСФСР: Свинарчук В.Д. – к 1 году исправительно-трудовых работ, Бубело И.З. – к 6 месяцам исправительно-трудовых работ.
23.12.1937 г. в отношении Свинарчука В.Д. и Бубело И.З. органами НКВД было возбуждено уголовное дело № 22884 в связи с тем, что в июле 1937 г. они якобы украли из кузницы колхоза «Большевик» (дер. Березовка) магнето и динамо от трактора. В результате был допущен простой трактора в течение 2 недель, чем колхозу причинён ущерб на сумму 4700 руб. После того, как Бубело И.З. 22.12.1937 г. был арестован, Свинарчук В.Д. краденные узлы якобы выбросил, они были найдены колхозниками и возвращены по принадлежности. Василий был арестован 23.12.1937 г. в доме колхозницы Лужанской Екатерины.
28.12.1937 г. оба осуждены тройкой НКВД Башкиркой АССР по ст. 58-9 УК РСФСР к 8 годам исправительно-трудовых лагерей. Наказание отбывали в Онеглаге (п/я № 239, ст. Пуска Плесецкого района Архангельской обл. В октябре 1939 г. Свинарчук В.Д. из лагеря обжаловал решение тройки, однако постановлением коллегии НКВД БАССР от 29.11.1939 г. в удовлетворении жалобы отказано.
8.07.1943 г. Василий в возрасте 28 лет умер в Мехреньском отделении учреждения П-233 в пос. Осиновка Плесецкого района Архангельской обл. от энтероколита (острое хроническое заболевание пищеварительного тракта). Место захоронения не известно. Семьи и детей не имел.
3.10.1973 г. прокурором Башкирской АССР по заявлению Бубело И.З. в Президиум Верховного суда БАССР внесён протест, которым предлагалось постановление тройки НКВД БАССР от 28.12.1937 г. отменить за недоказанностью вины.
Постановление Президиума Верховного суда Башкирской АССР от 25.10.1973 г. гласит: «Постановление тройки в отношении Бубело И.З. подлежит отмене, а дело прекращению по следующим основаниям: Как видно из материалов дела, обвинение Бубело в краже динамо и магнето основано лишь на недостоверных показаниях Курцебо Владимира Алексеевича, 1881 г.р., и Глушкова Николая Потаповича, 1881 г.р., которые, якобы со слов Свинарчука В.Д., узнали об участии Бубело И.З. в краже. Между тем, Свинарчук В.Д. категорически отрицал объяснения указанных свидетелей. Как Бубело, так и Свинарчук, виновными себя не признали. Указание в постановлении на показания Николаева также являются неубедительными, так как последний подтвердил лишь об обнаружении динамо и магнето возле клуба, а сам не видел, кем они были подброшены. При дополнительной проверке допрошенные ряд свидетелей о совершении каких-либо преступлений Бубело не подтвердили. Поскольку расследование по делу Бубело было проведено с нарушением норм процессуального закона, а показания допрошенных в 1937 г. свидетелей явно недостаточны для признания виновным Бубело в совершении преступления, Президиум Верховного суда БАССР постановил – постановление тройки НКВД БАССР в отношении Бубело И.З. отменить за недоказанностью его вины, дело производством прекратить».
Таким образом, Бубело И.З., отбывший 8 лет лишения свободы и в начале 1946 года возвратившийся домой, по его заявлению в 1973 г. был реабилитирован. Вопрос о реабилитации Свинарчука В.Д. никогда никем не ставился.
Сын - Свинарчук Павел Денисович
Свинарчук Павел Денисович родился в дер. Березовка Бузовьязовского (ныне Кармаскалинского) района Башкирской АССР в 1922 году. Участвовал в Великой Отечественной войне, награждён медалями и орденами. Проживал в гор. Белорецке Башкирской АССР, работал на Белорецком металлургическом комбинате. Умер 12 апреля 1993 г. в возрасте 71 год. Его дети: Галина, Юрий и Валерий.
Свинарчук Павел Денисович
Сын Дарьи Ефремовны и Дионисия Евстафьевича
Дочь - Копьёва Надежда Денисовна
Копьёва (в девичестве Свинарчук) Надежда Денисовна родилась в дер. Березовка Бузовьязовского (ныне Кармаскалинского) района Башкирской АССР 6 июля 1924 года.
14.12.1945 года в гор. Белорецке Башкирской АССР вышла замуж за Копьёва Петра Исаевича. Вместе с мужем проживали в гор. Белорецке и работали на металлургическом комбинате.
В 1963 году переехали в гор. Уфу.
20.03.1965 г. брак был расторгнут.
Работала медицинской сестрой в Башкирской республиканской клинической больнице.
Умерла в гор. Уфе 26 апреля 1997 года в возрасте 72 лет.
Её дети: Зинаида, Галина, Василий, Нина и Елена.
14.12.1945 года в гор. Белорецке Башкирской АССР вышла замуж за Копьёва Петра Исаевича. Вместе с мужем проживали в гор. Белорецке и работали на металлургическом комбинате.
В 1963 году переехали в гор. Уфу.
20.03.1965 г. брак был расторгнут.
Работала медицинской сестрой в Башкирской республиканской клинической больнице.
Умерла в гор. Уфе 26 апреля 1997 года в возрасте 72 лет.
Её дети: Зинаида, Галина, Василий, Нина и Елена.
Свинарчук Надежда Денисовна
Дочь Дарьи Ефремовны и Дионисия Евстафьевича
Сын - Свинарчук Иван Денисович
Свинарчук Иван Денисович родился 13 июля 1926 г. в дер. Березовка Бузовьязовского (ныне Кармаскалинского) района Башкирской АССР. В 1944 году был призван в армию и проходил службу на Дальнем Востоке, в 1945 году участвовал в войне с Японией, награждён медалями. В 1951 г. был демобилизован, с этого времени проживал в гор. Уфе. В июле 1953 г. зарегистрировал брак со Свинарчук (в девичестве Мартыновой) Раисой Павловной, родившейся 12.12.1929 г. в дер. Березовка. С 1952 г. по 1987 г. работал на Уфимской чаеразвесочной фабрике сначала водителем, затем слесарем. Умер 11 сентября 2000 г. в возрасте 74 года. Его дети: Юрий и Николай.
Свинарчук Иван Денисович
Сын Дарьи Ефремовны и Дионисия Евстафьевича
Сын - Свинарчук Пётр Денисович
Свинарчук Пётр Денисович родился в дер. Березовка Бузовьязовского (ныне Кармаскалинского) района Башкирской АССР 16 июня 1929 г. С 1945 года проживал в гор. Артёме Приморского края, работал горнорабочим на шахте «Дальневосточная». Умер 31 января 1990 г. в возрасте 61 год. Его дети: Светлана, Нина, Сергей и Ольга.
Свинарчук Пётр Денисович
Сын Дарьи Ефремовны и Дионисия Евстафьевича
Сын - Свинарчук Александр Денисович
Свинарчук Александр Денисович родился в дер. Березовка Бузовьязовского (ныне Кармаскалинского) района Башкирской АССР осенью 1930 г., умер в младенчестве.
~
Хронология жизни Дионисия Евстафьевича Свинарчука
Осенью 1902 г. 14-летний Дионисий вместе с родителями в составе группы переселенцев (жителей деревень Политонки и Березовка Черновецкого района Каменец-Подольской губернии) переехал с Украины в Бузовьязовский район Уфимской губернии.
1902 год
В Первую мировую войну с 1914 г. по 1917 г. Дионисий служил в царской армии в чине младшего унтер-офицера, воевал на фронте.
Во время гражданской войны, в 1918 г., по мобилизации был призван в Красную Армию, проходил военную службу в течение 1 года, принимал участие в боевых действиях против белых.
Во время гражданской войны, в 1918 г., по мобилизации был призван в Красную Армию, проходил военную службу в течение 1 года, принимал участие в боевых действиях против белых.
1914 - 1917 годы
В 1920-е годы Дионисий Евстафьевич стал крепким хозяином, занимался земледелием, а также выделкой кожи и сбытом её в гор. Уфе. Имел в собственности до 3 голов лошадей, до 4 голов крупного рогатого скота, до 50 голов мелкого скота, 1 веялку, 1 сепаратор, 30 десятин земли (32,7 гектара), арендовал ещё 10 десятин земли (10,9 гектаров). Привлекал к работе сезонных рабочих – до 400 человеко-дней в год.
1920-е годы, деревня Березовка
Осенью 1929 г. Дионисий Евстафьевич был обвинён в уклонении от государственной повинности по сдаче хлеба, выразившемся в сокрытии 150 кг. пшеницы, и осужден народным судом Кармаскалинского района Башкирской АССР по ст. 61 УК РСФСР к 2 годам лишения свободы.
1929 год, 6 месяцев исправительно-трудовых работ
Дионисий Евстафьевич был направлен в концлагерь на 3 года, его имущество конфисковано с оставлением семье «трудовой нормы». Наказание отбывал в гор. Уфе.
1931 год
18.09.1934 г. освобождён из мест лишения свободы, вернулся в дер. Березовка к семье и поступил на работу разнорабочим в местный колхоз.
1934 год
26.12.1937 г. Дионисий Евстафьевич осужден тройкой НКВД Башкирской АССР по ст. 58-10 УК РСФСР к заключению в исправительно-трудовой лагерь сроком на 10 лет – «за то, что систематически среди населения вёл контрреволюционную агитацию, направленную на срыв мероприятий партии и правительства, проводимых на селе, высказывал злобную контрреволюционную клевету в адрес руководства партии и правительства, угрожал физической расправой сельскому активу».
26 декабря 1937 год
Постановлением Президиума Верховного суда Башкирской АССР от 18 августа 1959 г. уголовное дело в отношении Свинарчука Д.Е. прекращено за отсутствием состава преступления и он реабилитирован.
1959 год
Прошу присылать отзывы, дополнительную информацию и фото.
Павлов Николай Иванович
ФотоКнига.Сайт
Бережно сохраняем Воспоминания ...
Бережно сохраняем Воспоминания ...
